Некоторое время назад, мне позвонил инструктор «Союза Русских Соколов» Василий Николаевич Самойлов с просьбой написать статью о летних сокольских лагерях, чем изрядно меня удивил, ведь ранее я никогда с подобными заданиями не сталкивался, высокохудожественным слогом не владею, но, с другой стороны, оглядываясь назад, я с теплым чувством вспоминаю каждое лето, проведенное в лесах возле деревни Перцово, что в Тверской области. Поэтому для меня это была не только большая честь, но и приятная возможность окунуться в воспоминания о непростых, но в тоже время интересных, а местами и веселых временах, проведенных на сокольских слетах.
В первый свой лагерь мы поехали в 2002 году, то есть нам тогда было по 13-14 лет. Я помню свои первые впечатления от дороги туда. Я, да и все ребята, не очень еще понимали, что нас ждет и куда именно все едут. Я имею ввиду, что никто не предполагал (да и откуда взяться таким мыслям в 13 лет), что нас ожидает настолько суровая дисциплина и физические нагрузки. Нам, привычным к вольным городским условиям, было неожиданно, что даже самое короткое опоздание на построение влечет за собой несколько десятков отжиманий. Понимание оправданности и пользы подобных экзекуций пришло гораздо позже, а в первое время мы периодически впадали в уныние и размышляли о «несправедливости».
В течение первого же лагеря мы преобразовали местность вокруг нашего расположения. Мы построили с нуля свою полосу препятствий, сколотили из дерева противотанковые ежи и еще сделали шлагбаум, вырыли несколько окопов и выгребную яму, в общем сделали что-то вроде круговой обороны лагеря. Каждый год, когда мы приезжали на последующие слёты, мы первым делом осматривали и реставрировали прошлогодние сооружения, переделывали всё сломавшееся или пропавшее. В одном из лагерей мы под чутким руководством Артура Владимировича Татевосяна, отслужившего в инженерных войсках, даже соорудили мост через реку Осугу, находившуюся в нескольких шагах от лагеря, и он простоял до весенних паводков, активно используемый местными жителями.
Постройка подобных сооружений (кроме моста) проходила под непосредственным надзором инструктора Владимира Ивановича Мяло. В наши первые годы занятий в клубе он был нашим ночным кошмаром. Я, помню, первое время пытался вообще его всегда обходить, не попадаться на глаза даже если вроде все в порядке с внешним видом т.е. подворотничком, чистотой обуви и т.д. Вспоминаю забавный случай: как-то раз Василий Николаевич и Владимир Иванович обнаружили у меня дневник, который мы с ребятами вели всей палаткой. В нем присутствовали некоторые карикатуры и компрометирующие материалы. Мне пришлось резко вырвать и, сжевав, проглотить пару листов бумаги с особо циничным содержанием.… Доедали тетрадь за это всей палаткой. Еще, помню, они как-то объявили охоту на курящих курсантов (а такие были) и ставили растяжки с петардами в курительных местах или закидывали пиротехникой из засады. Или, например, на пути в столовую, если шли не в ногу или пели строевую песню не так громко, как надо - Владимир Иванович мог решить, что нам надо передвигаться «черепахой» или гусиным шагом или и тем и тем по очереди. Сейчас мы все это вспоминаем со смехом (и, безусловно, благодарностью), но раньше старались лишний раз ему на глаза не попадаться.
В каждом лагере у нас была традиция присвоения отличившимся курсантом «позывных», возникавших не на пустом месте, а в результате какой-нибудь истории. Далее несколько примеров:
Меня, например, прозвали «Пурген» за то, что много говорил; «Циник» - пытался цинично шутить; «Бобер» за особую страсть к пилке дров; «Стелс» за то, что его вечно не могли найти, когда он нужен; «Горыныч» за страсть к имитации стрельбы из огнемета во время военно-тактических игр, он же в последствии «Флакон» за любовь к жидкости; «Гурманъ», за съеденную из научно-гастрономических интересов лягушку (опыт показал, что его лучше не повторять); «Лорд» за аристократическую манеру держаться, сохраняемую в любой ситуации; «Флинт» - за любовь сеять «клады», которые искали потом целым лагерем и т.д.
Очень хорошо нас натренировали на скрытное передвижение в лесу. Жаль, что Мефодий (Михаил Станиславович Кучинский), инструктор специализировавшийся на выживании, этом самом скрытном передвижении и массе прочих интересных вещей не всегда присутствовал в лагерях из-за дел в Москве. Так же нас отлично научили делать засады, этому способствовал практически весь инструкторский состав, но по большей части нас натаскивали на это, насколько я помню, Василий Николаевич и Владимир Иванович. Сейчас, когда я по тем или иным причинам оказываюсь в лесу, я подсознательно отмечаю места, где бы сделал отличную засаду. Еще были периодически занятия по изготовлению ловушек. После одного из таких занятий, мы как-то наделали по всему нашему лагерю ловушек, с помощью которых разыгрывали наших товарищей.
Изнурительными, но безумно интересными, также были «рейды», которые с нами проводили так же Владимир Иванович с Василием Николаевичем. Мы уходили днем и возвращались под утро, скрытно передвигаясь на большие расстояния, выполняя тактические задачи и маневры.
Так же запомнились занятия по наблюдению из укрытия и работе с картой, которые нам преподавал сам Владимир Владимирович Морозов, на тот момент староста Союза Русских Соколов и организатор наших лагерей. Мы оборудовали скрытые точки, из которых наблюдали за местностью и вели журнал наблюдений оттуда, фиксируя все от проходящего в дали человека до проезжающей машины. Тогда я еще сделал свой наблюдательный пункт на муравейнике и меня от души покусали эти мерзкие насекомые.
Большой вклад в багаж знаний, вынесенных из летних сборов, внес Андрей Викторович Даценко, инструктор по горной подготовке. Узлы и обращение с альпинистским снаряжением, передвижение по склону мы в итоге выучили неплохо. Помню забавную картину: как-то мы на занятии по горной подготовке поднимались с веревкой, по всем правилам техники безопасности, с полным альпинистским снаряжением, периодическими наставлениями инструктора и всей сопутствующей серьезностью по довольно пологому «склону», а рядом по тому же склону бегал с палочкой и игрался четырехлетний Дениска, сын Артура Владимировича и Светланы Ивановны.
Не хочу писать много про занятия по строевой подготовке и стрельбы, тут вроде и так все понятно. С благодарностью думаю об усилиях, которые прикладывали Владимир Владимирович, Андрей Викторович и Алексей Борисович Шувалов, чтобы у нас была возможность освоить на практике огневую подготовку.
И самой интересной(на мой взгляд) деталью лагеря была военно-тактическая игра, проводимая в конце каждого лагеря и являющаяся как бы итоговой проверкой знаний, полученных нами в течении всего лагеря.
Помимо ежедневных занятий, распорядок включал в себя расписание нарядов для курсантов и дежурств для инструкторов. С семи вечера мы начинали хозяйственные работы и охрану территории лагеря. Готовка еды, уборка территории, «тумбочка» - все это ожидало каждого курсанта по нескольку раз за слёт. Не обходило стороной это и проштрафившихся курсантов, получавших новые наряды вне очереди.
Без сомнений полезные для выработки ответственности и обязательности меры изматывали нас больше физических занятий, но лучше любых социальных ситуаций прививали стойкость и выносливость. А вспоминая ночь в быту дневального, до сих пор в голове возникает живописная картина, которая греет душу до сих пор: река и предрассветный туман, крепкий кофе ото сна; Бархатная первая смена ночью, резюмирующая день, волчья утренняя, бушлат и бой со сном…
Отдельного разговора стоит полоса препятствий. Мы, прошедшие не по одному слёту, в последние дни перед ней только и думали, что о предстоящем соревновании. Вряд ли даже теперь кто-либо из нас не сможет прокрутить у себя в голове последовательность всех этапов. Мокрые, пыльные, в грязи по уши, но с чистым табельным оружием, мы неслись с запалом и твёрдо обозначенной целью добраться до финиша мертвым, но первым. Колорита добавляли инструктора, курировавшие каждый свой этап – это и взрывы петард в сантиметрах от туловища, и громкие выстрелы стартовых пистолетов, и деморализующие, а между строк подбадривающие, крики. Мы добегали, не слыша объявляющих твоего времени голосов, и в раже ждали результатов.
Всё вспомнить и описать тем более трудно, поэтому я приношу свои извинения если что-то упустил или выразился где-то некорректно.
В заключении хочу выразить благодарность Владимиру Владимировичу Морозову: спасибо огромное, что Вы все организовали, без Вашего труда и усилий мы не прожили бы всех этих приключений, нам не хватит никаких слов, чтобы выразить всю свою признательность; Владимиру Ивановичу Мяло за стальную закалку нашего духа и за кофе в нарядах, на Вас держалась дисциплина в лагере, Вы привили нам способность мыслить дважды перед тем, как что-то делать; Василию Николаевичу Самойлову за терпение, проявленное в попытках объяснить что-либо, моральную поддержку оказанную в процессе обучения; Андрею Викторовичу Даценко за оригинальность, песни и упорство, проявленное при проведении инструктажей; Алексею Борисовичу Шувалову за жизнерадостность и оптимизм, плов с салом; Кучинскому Михаилу Станиславовичу, за шаманство, обилие информации, которую нигде больше не услышишь; Михаилу Юрьевичу Кручинину за навыки разминирования; Роману Сергеевичу Палкину за невозмутимость и примеры из жизненного опыта; Дмитрию Вячеславовичу Кочкурову за спортивную подготовку и продолжение традиций; Владимиру Марковичу Греке за организацию наших мероприятий и регулярное питание; Светлане Ивановне за поддержку и присутствие; Артуру Владимировичу за безупречный вокал и инженерные навыки; Софье Дмитриевне Самойловой, которая к нашему величайшему сожалению ушла от нас в этом году, за бесконечную доброту и за сытные обеды.
.
Воспитанники клуба «Соколы России»: Дмитрий Куцев, при поддержке Виталия Филякова
